А в коме-то мы многое чувствуем. Часть 2

Пока моё бренное тело мирно покоилось на больничной койке…
Во избежание недопониманий, сразу ставлю тебя, дорогой читатель, в известность: живу за рубежом, и перед прочтением этой истории, если конечно тебе интересно, желательно прочесть первую (с одноимённым названием). Постараюсь сильно не затягивать, а то перемудрю ещё чего.Итак, начнём:

Пока моё бренное тело мирно покоилось на больничной койке, истыканное иглами и трубками во всевозможных отверстиях, в подсознании моём творилось что-то очень необычное… понятное ( далеко не всегда, конечно), по всей видимости, только тем, кто ТАМ, за гранью побывал. Этим и хочу поделиться.

Вот кое-что из того, что видела в коме. А точнее — кого.

Обычная улица, домик красивый-прекрасивый, игрушечка просто (такие в Диснеевских мультиках показывают). Веранда, ухоженный сад и цветов вокруг видимо-невидимо: клумбочки такие ухоженные — загляденье. Веранда большая, деревянная.
Кресло-качалка и бабулька сидит (на вид лет 80-90). Ну божий одуванчик просто: аккуратная, очень худенькая (миниатюрная прям), лицо морщинистое, седая, словно снег, волосы короткие и волнистые, а глаза голубые и как-то уж очень молодые, озорные даже, что ли. В розовой кружевной кофточке, серой юбке чуть ниже колен и необычно «не по возрасту» блестящих чёрных туфельках на небольшом каблучке (мне даже самой такие захотелось).

Сидит, вяжет что-то и поёт, а голос, как у девчонки семнадцатилетней. И как-то так не по-старчески скрючено сидит, а очень уж стройно как-то, статно. И таким теплом от неё веет, словно магнитом тянет. И вроде понимаешь, что старушка, а ощущения очень смутные одолевают: будто и не бабушка она совсем, а юная особа.

Подхожу я к ней, значит, и давай восхищаться её садом. «Извините — говорю — ну не могу мимо пройти и ничего не сказать, ну уж очень у вас цветы замечательные». А она глаза на меня подняла, и весело так, задорно отмахивается: «Ай, что эти цветы-цветы. У меня только цветы и есть. Что с них проку-то? Мне с ними недолго ещё осталось тут куковать. Надоело уже. А ты иди, девка, тебе ещё рано о цветах задумываться». И обратно вязать и петь принялась, будто меня там и нет. А голос-то всё такой же молодой…
Мне стало неудобно, я попрощалась… дальше не помню.

Тут надо заметить, что хоть живу и за бугром, а говорили мы по-русски.

Когда вышла из комы, рассказала близким. Сказали, что была похожая бабулька с каким-то приступом, при смерти, но её, вроде бы, откачали и выписали. А там Бог знает…

И что бы это значило? А я уверена теперь, что всё, что я ТАМ видела что-то значит.
Спасибо за внимание.