Это мой первый творческий рассказОдной из лунных ночей, когда старик и старуха уже погасили лучину, послышался цокот копыт возле их избы. То был граф Вячеслав, своды замка которого так манили дочь старика и старухи. Из изысканной кареты вышел ОН; одетый по моде 50-ых годов господин, угольно-чёрный костюм, белоснежная рубашка, манжеты и воротник которой были украшены кружевами, на одной руке изысканная печатка с гравировкой в виде дракона и небольшой пентаграммы, в другой руке трость. ОН постучал в дверь.
— Кто в столь позднее время решил посетить наш дом, на самом отдалённом от замка хуторе?
— Я прошу от вас немногого, лишь впустите меня в свой дом и обещаете выслушать. А имя мне — Вячеслав.
— Проходите, не смею задерживать нашего господина на пороге. Эй, старуха, накрой на стол чем Бог послал, — он открыл дверь и поклонился в пояс ему, жестом указав своей дочери затаиться за ширмой.
В ответ Вячеслав так же поклонился, повесил свою шляпу на крюк у двери и прислонил трость к стене. Старец прикрыл дверь, и они молча сели за стол.
— С чем в столь позднее время вы пожаловали к нам? — старик положил перед ним кусок хлеба и налил молока из кувшина.
— Мой долг исповедоваться перед вами. Вы тот, кто искренне сможет меня понять, ваша душа столь же грешна, что и моя. Вы заманивали блуждающих путников на болота и топи, вы скармливали их волкам без малейшей капли сострадания.
— Кто вы, чёрт побери, такой? — старик уже было начал доставать свой нож, но тут Вячеслав оборвал его своим пророческим рассказом:
— Жена твоя, Маргарет, дочь свинопаса Эдварда из аббатства Роджеров. Женился ты на ней по любви, вместе вы уже сорок лет. Дочь у вас есть. Был сын, его сожгли крестьяне, заподозрив его в связях с Дьяволом, с этого момента ты и начал истреблять людей, как твоего злейшего врага. То было 11 лет назад.
— Боже… — только и смог он вымолвить.
— Боже здесь не поможет. А я могу. Я сильнейший в мире некромант, я могу оживить твоего сына. Взамен ты отдашь мне свою дочь, чуждую для тебя — в тот момент, когда некромант произносил последние слова, старуха уронила крынку с варёным мясом на пол и упала. Она заплакала.
— Я готов выслушать тебя, Вячеслав — с нестерпимой надеждой в голосе произнёс старик.
— Ты говоришь: «Я демон» — так и есть, видать, ты глупый человек, что не боишься моей мести. Я на деревню эту насылал свои проклятья, гибли урожаи, была чума и голод, и ветра залётные приносили жуткий холод. Ты старец расскажи мне, отчего все сторонились семьи моей, чем я заслужил судьбу несчастного изгоя? Вы сами сделали меня мучеником моего таланта, я теперь будто волк среди овец. Почему весь белый свет обозлился на меня? Вы, люди, были мне как братья, а теперь я жажду мести… Та деревня будет теперь страдать, и люди там понесут заслуженное наказание. Я ночью проберусь на кладбище лесное, и через час все улочки деревни заполняться криками при виде мертвецов. Они будут бушевать, рвать плоть крестьян, тех, что калечили меня. Они будут громить дома и убивать скот… Вы, конечно же, решите их убить, возьмётесь за топоры и вилы, но вы не знаете, что мертвецов нельзя убить. Моя жизнь, что насчитала двести лет, была весёлой и задорной. Я в Карибском море плавал на пиратской шкуне, на французской я земле гостил, инквизиторы калечили мне тело, я по подворотням и скверам ошивался, а теперь мне осталось немногое…
— Ты некромант, бессмертный демон и не убить тебя во веки — в его голосе чувствовалось предвкушение финала этой беседы, а в мечтах у себя он уже чувствовал, как обнимает Патрика — единственного своего сына.
— На дворе была «мёртвая» неделя, когда ночью светила «кровавая» луна. В такие ночи мне нельзя выходить за порог моего замка, но как-то вечером меня взял сон в свой плен, и я уснул на гамаке под раскидистыми липами в саду. Кровь текла по щеке и шее, а это значит, что я теперь живой мертвец, и у меня есть только две недели, чтобы найти себе жену, ведь, я как и ты, жажду продолжение рода. Я не хочу, чтобы всё закончилось на мне, — встав, Вячеслав подал пожелтевший конверт в морщинистые руки старика и в мгновение очутился за порогом, где кровавый отблеск луны тут же скрыл его от глаз старика.
Старик захлопнул дверь и уже было хотел погасить свет и ложиться спать, как вдруг услышал крик своей жены. Заглянув за ширму старуха увидела лишь окно, зияющие чёрной дырой, из которой был слышен цокот копыт и смех некроманта…
Карета развивала чуть ли не крейсерскую скорость, тройка бравых лошадей мчалась не разбирая дороги — ведь у них нет голов. Вячеслав, довольный своей победой над ещё одной человеческой особью, любовался тем, как рыжие волосы Анастейши развивались на ветру, её зелёные глаза блестели от слёз.
— Ты так красива, ты мой идеал. Если твоя душа и твои намерения чисты, ты сможешь пережить эту ночь, но если в тебе затаился «змей», я убью тебя так же как и всех остальных — последние слова он произнёс не с ожидаемой ею насмешкой, а со скорбью в голосе. Его голубые глаза наполнились слезами.
— Ты плачешь? — с нескрываемым удивлением произнесла она
— Нет, это слёзы радости. Сегодня всё либо закончиться на мне, либо столетние надежды людей разрушаться.
— Кто ты?
— Граф Вячеслав Ряземский, к вашим услугам.
— Я не нуждаюсь в ваших услугах, — с лёгкой иронией произнесла она.
— Неужели, а разве ты не хочешь знать, кто твой настоящий отец, и почему твоя мать ушла от него, — он достал из нагрудного кармана платок и утёр её слёзы. Как по волшебству платок окрасился в бледно-голубой цвет.
— Ты не можешь знать этого, ты врёшь! Твои фокусы не подействуют на меня, церковь не зря столетиями гоняла таких зверей, как ты, можешь сколько угодно врать, я тебе не верю, ты не можешь этого знать! Ты лжёшь! Ты лгун! — она решила вырваться, но ЕГО рука сжалась на её шее, и она лишь истошно простонала от боли.
— Я не лгу тебе, ты всё, что теперь есть у меня. Моим страстным желанием все эти годы было заставить мучиться от боли каждого священника, каждого паломника — как заставляли мучиться они меня, убивая моих близких и надежду на чудо во мне. И после всего, что я пережил, я готов пойти на всё, лишь бы они прошли все круги ада. Прошли годы, и фокусы мои, до этого странные для всех, обрели успех, взрослые наивно полагают, что знают мой секрет, но каждый раз, когда начинается представление, они просят обмануть их, чего бы это мне, а может и им, не стоило.
— Для чего всё это? Сколько бы боли они не принесли, ты должен их простить. Если они поступили так подло с твоей семьёй, то их ждёт Ад. Будешь мстить — отправишься вслед за ними, — она произносила это то с лёгкой иронией, то с нестерпимой злобой на весь мир.
— Я зверь, Дьявол в человеческом обличие, имя мне легион, меня окружает тьма, солнце мой враг, число моё — 666. Мне Ад, как родимый дом. Теперь ты готова слушать, но я не буду говорить ничего, — с насмешкой произнёс он, — тебе всё расскажет сын, а если не хочешь слышать правду от него, то она вовсе тебе не нужна. Ведь зачем мёртвым лгуньям правда? Мы уже подъезжаем к замку, — с равнодушием произнёс он.
Она рыдала навзрыд, умоляла мужа не браться за ружьё, но всё было четно. Его переполняла дикая злоба, он как загнанный в угол зверь, жена ему изменяла, дочь не родная, а сына убили, и вряд ли тот господин будет его воскрешать. Старик запер дверь, закрыл окно, погасил лучину и… прозвучало два выстрела.
— Вот теперь я могу его воскресить, — с гордостью произнёс Вячеслав. — Но уже нет смысла, дома его никто не ждёт.
Продолжение следует…